ИЖ чего захотели

"Итальянская забастовка" медиков Ижевска, получив поддержку коллег по всей России, перетекла в голодовку. Федеральный Минздрав устроил публичную порку местным чиновникам. Голодающих врачей пригласили на «Первый канал», где протестантам в прямом эфире была обещана если не свобода, то справедливость. На том могло и закончиться, но спустя несколько дней бастующих обвинили в получении финансовой помощи из-за рубежа и пообещали натравить на них ФСБ

"Итальянская забастовка" медиков Ижевска, получив поддержку коллег по всей России, перетекла в голодовку. Федеральный Минздрав устроил публичную порку местным чиновникам. Голодающих врачей пригласили на «Первый канал», где протестантам в прямом эфире была обещана если не свобода, то справедливость. На том могло и закончиться, но спустя несколько дней бастующих обвинили в получении финансовой помощи из-за рубежа и пообещали натравить на них ФСБ. Спецкорр VM Кирилл Седов отправился в столицу Удмуртии, чтобы выяснить, что движет забастовщиками на самом деле.

Когда лидеры оппозиции "слили протест", единственное, что может всколыхнуть протестную волну – это "профессиональные" протестные движения и недовольство россиян бытовыми проблемами, например, в сфере ЖКХ, меньше – в здравоохранении. Важно, какое из политических движений возьмет недовольных "под крыло" и встроит их в общее "протестное движение", – размышлял Павел Салин, директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве России.

Мы случайно встретились в аэропорту "Домодедово": политолог направлялся в Тюмень, а я – в Ижевск, на встречу с "бастующими профессионалами". Ижевские врачи вряд ли догадывались о том, что способны на весомый вклад в общероссийское протестное движение. Просто с 1 января их зарплата стала чересчур зависеть от лиц, замеряющих объем и качество труда. Подсчет пациентов и оценку работы ведет руководство больницы. Оклад педиатра здесь составляет 4,6 тысяч рублей, к нему начисляются надбавки за категорию и стаж длятех, у кого они есть, это 7‑8 тысяч. Плюс 15% к окладу – "уральские", за работу в тяжелых условиях. До недавнего времени врачам выплачивались еще и стимулирующие надбавки, строго в размере 10 тысяч. Но сейчас они стали рассчитываться в зависимости от количества принятых пациентов и могут быть уменьшены с помощью критериев оценки труда. Это и стало основной причиной "итальянской забастовки".

Апрельские тезисы

В начале апреля 11 педиатров, основавшие в Ижевске первичную организацию Межрегионального профсоюза медицинских работников "Действие", объявили о том, что начинают работать с соблюдением всех нормативов и в установленные законодательством и графиком работы учреждения часы. Медики честно уведомили Минздрав о том, что в условиях кадрового дефицита работа врачей в строгом соответствии с инструкциями и Трудовым кодексом приводит к тому, что примерно 30 пациентов в день на каждом участке не смогут получить обслуживание. В течение недели к забастовке присоединились врачи еще нескольких больниц, по городу пошли слухи о приезде Леонида Рошаля, а местный Минздрав совершил безуспешную попытку через суд признать забастовку незаконной. Событием федерального масштаба акция стала 18 апреля, когда объявили голодовку три детских врача – Татьяна Мазаева, Ольга Барышникова и Наталья Рыболовлева. "Мы уверены, что врачи, которые сегодня ради хлеба насущного в виде 23 рублей 50 копеек за одного принятого ребенка будут гнать "конвейер" по приему пациентов, трудясь по 10‑12 часов в сутки, не смогут работать качественно и честно долгое время. … Что введенные в Удмуртии "Критерии оценки труда" физически неисполнимы при нынешней системе нагрузки на участковую службу. И что безнравственно "отгрызать" с помощью "штрафов" те скромные, но гарантированные суммы, которые были даны участковым врачам и медсестрам еще в 2006 году", – говорилось в заявлении участниц голодовки.

На второй день акции в Ижевск наведались проверяющие из Москвы. Комиссия Минздрава России установила снижение уровня стимулирующих выплат по сравнению с 2012 годом и выдала предписание в пятидневныйсрок устранить нарушения в учете и оплате труда медработников. А министр Вероника Скворцова в письме к президенту Удмуртии даже потребовала привлечь к дисциплинарной ответственности главу республиканского Минздрава Владимира Музлова и руководство ряда больниц. 20 апреля более чем в 20 городах прошли митинги "За достойную медицину", многие из них были организованы местными отделениями "Действия". Требовали везде одного и того же – снижения нагрузки медиков и повышения заработной платы. 21 апреля голодающих врачей чуть ли не тайно вывезли в Москву, на съемку ток‑шоу "Свобода и справедливость". Собравшиеся в студии "Первого канала" депутаты Госдумы, представители Минздрава, видные медики и просто известные люди выразили свое восхищение героическим поступком врачей и пожурили региональных чиновников. В кадре появился и Леонид Рошаль: поблагодарил женщин за то, что "вскрыли нарыв" и после съемок выпил с ними томатного сока.

Забастовщики с улицы Ленина

Мне встретиться с кем‑то из представителей Минздрава Удмуртии не удалось. И в "Действии" объясняют, почему. "Музлова куда‑то запрятали – он ни с кем на связь не выходит. Его вообще в принципе нет, везде бегают его замы. Мы им предлагаем решить что‑то вместе, а они нам говорят: "А не пошли бы вы поработать". Ну вот, мы идем работать", – рассказывает Татьяна Мазаева, председатель ижевского профсоюза и участница голодовки. С ней мы встречаемся возле детской поликлиники № 8, ставшей рекордсменом по числу бастующих врачей.

По мнению Мазаевой, ответственность за проблемы медиков лежит именно на местных чиновниках: "Деньги, которые не доходят до врачей, то ли остаются на счетах поликлиник, то ли недодаются изначально. Поэтому завязано все, скорее всего, не на главврачах, а повыше. Видимо, к ним пришли хорошие деньги, за которые почти не надо отчитываться федералам, а значит, с этими деньгами можно делать все, что хочешь. А когда мы стали угрозой для этой кормушки, они стали кусаться". Участникам забастовки угрожали увольнением, кому‑то настойчиво рекомендовали подумать о детях – "им ведь еще школу заканчивать, в университет поступать". В восьмой поликлинике, по словам Мазаевой, репрессии начались во время голодовки – начали искать компромат, расспрашивать пришедших на прием родителей, изучать личные дела. Голодовка закончилась, но конфликт медиков с местной властью только обострился. 25 апреля на сессии Госсовета Удмуртии Президент республики Александр Волков не скрывал своего возмущения происходящим. Заявив, что протестные выступления ижевских врачей финансировались из‑за рубежа, Волков пообещал, что "снимать министра в угоду этим отморозкам" не будут. "Чтобы возродить могущество нашей с вами России, надо пахать. И это слово употребил Президент страны в последнем своем послании. Пахать надо! Они устраивают то, что устроили, ни на чем. Вы посмотрите, кто из этих врачей плохо живет? У всех квартиры, машины, все есть. … Поэтому то, что происходит, неправильно, то, что раздувается на уровне России – неправильно. Это вред государству российскому. И органы ФСБ должны не помалкивать, как они это делают, а сказать, кто стоит за этими тремя женщинами", – цитирует выступление Александра Волкова ижевское ИА "День". Стоит за участниками забастовки Андрей Коновал, гражданский активист и экс‑депутат ижевской Городской думы.

Вечером 29 апреля в штабе ижевского восстания, который, как и положено, находится на улице Ленина, Коновал и активисты профсоюза обсуждают свое участие в первомайской демонстрации. Только что пришла новость о том, что в Ржеве нескольких врачей собираются оштрафовать на десятки тысяч рублей за несанкционированный трехминутный пикет солидарности с ижевскими коллегами. В информационном плане передача "Первого канала" и брифинг Скворцовой стали кульминацией забастовочной кампании, считает Андрей Коновал: "Понятно, что Минздрав отчасти переводит стрелки с себя и замыкает все на региональные власти, и в самой передаче не обошлось без некой вульгаризации происходящих событий, но впервые в "легальном" информпространстве прозвучало, что врачи за очень небольшие деньги работают в чудовищных условиях, с тяжелейшими перегрузками. Они были вынуждены этой передачей и выступлением министра отыграть ситуацию назад, поскольку действительно встревожились, что "забастовка" перебросится на другие регионы". Коновал – координатор ижевского восстания. Он представляет интересы профсоюза в судах, при общении с прессой и на встречах врачей с чиновниками. Во властные коридоры его, правда, иногда не пускают.

Сотрудникам одной из больниц раздавали фото Коновала, говорили, что с ним лучше не общаться, и рекомендовали сообщать о его появлении сразу главврачу. "Они сейчас будут пытаться Андрея задавить, потому что он "стабильности мешает", – говорит Татьяна Мазаева. Телефон Коновала, убеждено его окружение, давно прослушивается. "Мне десятки людей за последний месяц сказали, что при разговоре со мной дикое эхо раздается. Я.не знаю, кто конкретно слушает – ФСБ, полиция или кто‑то еще, с санкции суда или "по беспределу", – говорит Коновал. – Я не замечал, впрочем, чтобы "прослушка" отражалась на моих собеседниках, чтобы у них возникали какие‑то проблемы именно из‑за этого".

Стражи стабильности

Главврач восьмой поликлиники Ирина Сученкова заступила на свой пост в начале апреля, когда в начале забастовки у ее предшественницы внезапно закончился контракт. На меня она смотрит с недоверием: "Вы же все равно все переврете и никогда в жизни правды не напишете". "Они герои, они съездили на телевидение, а нам, что, теперь на жалобы родителей не реагировать?! – вопрошает Сученкова. – Я задыхаюсь от жалоб – как мы не будем снижатьнадбавки, если родители не удовлетворены?! Вы считаете, что за младенческую смертность наказывать не надо? Да, врач мало получает, но  ответственность у него должна быть какая‑то". Почти каждый день в поликлинику наведывается с проверкой то или иное ведомство – силовики, Росфиннадзор, Минздрав. "Мы уже стерильные вдоль и поперек", – говорит главврач. Она согласна с тем, что у врачей высокая нагрузка и тарифы на оплату их работы невелики, но предлагает "искать истину где‑то посередине" и не сваливать всю ответственность на главврачей.

"Поликлиника получает из террфонда ОМС 240 рублей за одно посещение. Врачу из этих денег действительно достается 23 рубля с копейками, потому что тариф включает в себя еще и закупку медикаментов, и содержание учреждения, и кучу других расходов. Расклад этого тарифа придумали не мы. Я.бы с удовольствием платила 200 рублей, но не могу, согласно закону. А центр и журналисты перекладывают ответственность на главврача. Где‑то в желтой прессе даже написали, что я на Кипре отдыхала!" – делится Сученкова. При этом она убеждена, что бастующие врачи получают от Коновала деньги за "дестабилизацию обстановки". Но охранители стабильности уверены, что раскачать ее непросто. "Ситуация с заработной платой в системе здравоохранения у Президента Удмуртии на контроле.

Кадровых перестановок в Министерстве здравоохранения республики не  предполагается", – сообщил VM пресс‑секретарь Президента Виктор Чулков. Говорят, что после эпического выступления своего начальника Чулкову приходится отвечать на гневные звонки возмущенных врачей – заявления Волкова многие восприняли как личное оскорбление. И все же у пресс‑секретаря находятся силы сопроводить свой комментарий традиционными пассажами: "Майские указы Президента России Владимира Путина, в том числе и по повышению заработной платы медицинским работникам, выполняются в Удмуртии в полном объеме. А по некоторым позициям – по повышению рождаемости и снижению смертности, повышению заработной платы не толькоучителей, но и сотрудников детских садов, педагогов дополнительного образования, строительству школ и других объектов социального назначения наша республика находится в числе лидеров".

«Действие» без антракта

Забастовка продолжается, но переходит в другое русло. Основной станет борьба за нормирование рабочего процесса и достойную оплату сверхурочных. "Будем фиксировать в тетрадочке время на каждое посещение. Если они это не оплатят, наши записи пойдут в суд. Даже наша инспекция по труду сказала, что все что свыше нормы – это сверхурочные, и их надо оплачивать", – объясняет Мазаева. Требования изменить условия труда, в конечном счете, опять приводят к необходимости пересмотра принципов финансирования.

Администрация поликлиник не может раскидать нагрузку между врачами, потому что не хватает специалистов, а новые сотрудники не появляются из‑за плохих условий труда. Разорвать этот замкнутый круг может переход на адекватную форму расчета, говорят медики. "У нас в поликлиникезарплата одна из самых низких по городу. Приняв 600‑700 человек, получаешь "за интенсивность" 13 тысяч и свой оклад. Никто не учитывает, что для того, чтобы получить в итоге эти 18 тысяч, ты работаешь как автомат. Каждый день ходишь по лезвию ножа – не дай бог, просмотришь какую‑нибудь болячку, повезет – не повезет. Я согласна, что должен быть контроль, но все эти штрафы, критерии – это система наказаний. Даже зверей в цирке дрессируют через поощрение", – говорит Ольга Градобоева, врач детской поликлиники третьей городской больницы. Половина работающих здесь участковых педиатров с 1 мая отказались работать на дополнительных участках без должной оплаты.

Коновал ходом кампании доволен: "Мы достигли многих поставленных целей. Врачам начали выплачивать в полном объеме стимулирующие надбавки, которые ранее задерживались, возвращены "штрафы". Минздрав Удмуртии начал работу по пересмотру "штрафных" критериев в сторону их сокращения. Отказ от принудительного ведения дополнительных участков перестал рассматри‑ваться администрацией как преступление. Теперь мы вышли на новые рубежи, связанные с нормированием рабочего времени и переработками". По его словам, это трудная задача, поскольку вся система в здравоохранении строилась на этом – совместительства, "скрытые" сверхнагрузки, нарушения нормативов. Но и тут у профсоюза есть успехи: Гострудинспекция Удмуртии выявила отсутствие учета рабочего времени, шаги навстречу делает и федеральный Минздрав. "Мы считаем, что за это надо цепляться и раскручивать ситуацию дальше", – резюмирует Коновал. Участникам эфира "Первого канала" в течение часового обсуждения удалось почти ни разу не упомянуть о "Действии" и его роли в забастовке. И хотя Ольга Барышникова подчеркнула, что бастующие врачи создали профсоюз, в стенограмме передачи он был обозначен без кавычек и с маленькой буквы – как некий "профсоюз действия". В то же время наличие этой структуры, причем межрегиональной, участниками забастовки воспринимается как необходимое условие для дальнейшей борьбы.

"Ничего подобного тому, что происходит в Ижевске, не было, наверное, за всю историю"

Один из основателей профсоюза "Действие" – Эдуард Каляманов, фельдшер скорой медицинской помощи из Иваново. Он рассказал VM об истоках нынешнего протестного движения и его перспективах.

– С чего началось «Действие»?
– С мыслей о том, как противостоять трудовой несправедливости, как бороться со скотскими условиями труда работников станции скорой помощи, как требовать повышения зарплаты. Я, например, получал 16 тысяч, работая на две ставки. Одна ставка – 10-12 тысяч, а две – 16, такая странная арифметика. По России ситуация примерно одинаковая, хотя, разумеется, в областных центрах она чуть лучше, чем на периферии. Подобралась инициативная группа. Мы думали: проведем митинг, все сразу решится, революция настанет в ивановском здравоохранении.

Митинг прошел, и кроме репрессий мы ничего не получили. Стало ясно, что необходима организация. Правовое поле у профсоюза шире, чем у инициативной группы. Он охраняется законодательством, в том числе международными актами. Учредили, выработали план, определили приоритетные задачи. И начали делать тактические шаги к стратегическим целям. – Как выглядит структура профсоюза? Вы, например, координируете действия своих ижевских коллег? – Нет, принцип автономности ячеек первичен, но мы можем давать какие-то рекомендации. Есть основные ячейки – в Москве, Ижевске и Иваново. Есть Совет, формируемый их представителями. В Совете три человека, его решения правомочны, когда собираются две трети, они в Москве есть всегда. Я в Совет не вхожу, но являюсь сопредседателем.

– Как в профсоюзе оценивают деятельность ижевского отделения?
– Ничего подобного тому, что происходит в Ижевске, не было, наверное, за всю историю российского здравоохранения. В Ижевске подхватили наш призыв к "итальянской забастовке". Вместе с последующей голодовкой она, как показал опыт, стала эффективным методом борьбы. Нужно помнить и о беспрецедентности всероссийской акции 20 апреля – митинги "За достойную медицину!" прошли более чем в половине субъектов Федерации. Теперь и забастовка должна стать всероссийской. Мы выработаем варианты ее проведения в конкретных учреждениях. Дело в том, что труд организован везде по-разному. Поликлиника, стационар или скорая помощь требуют разных методов борьбы. Одна из стратегических задач самого профсоюза – получить в каждой из ячеек более 50% местных сотрудников. Это здоровая тенденция.

– Были попытки наладить взаимодействие с медицинскими ассоциациями?
– Пока единственное взаимодействие – это контакт Рошаля с ижевскими врачами. Это хорошо, но мне кажется, что Леонид Михайлович – заложник ситуации. Вроде бы он и рад, что медики, которые считаются инертным классом, стали наконец-то активность проявлять. В мае 2011-го он заявил Путину, что Отечество в опасности. Тогда он был ориентиром, и все думали: «Наконец-то у нас появился человек, который представляет наши интересы!» Но я уверен, что парламентские движения никогда не будут представлять интересы простых людей, в том числе и медицинских работников. Национальная медпалата – это же «парламентская» структура.

– Вы производите впечатление политизированного человека. Состоите в какой-нибудь партии?
– Нигде не состоял. Я антиавторитарий и сторонник рабочей борьбы, назовем это неавторитарным марксизмом. Понятно, что идет постоянный процесс кристаллизации, идеологические убеждения меняются. На данный момент – так.

– Вы попеняли медикам на их социальную и политическую пассивность. Как профсоюз намерен преодолевать эту «классовую инертность»?
– Так принято считать, и я так же раньше считал. Но мы же видим изменения, которые происходят в том же Ижевске, и себя видим – я сам явно не инертный. Понятно, что не все такие, многие запуганы. Кроме того, существенную часть медработников составляют пенсионеры и люди предпенсионного возраста. Они не могут себе позволить бороться, сил на это нужно расходовать много. Преимущественно, активисты – это врачи среднего возраста, с семьями. Люди, которым есть что терять, кроме цепей.

Кирилл Седов